Listening to the music of our emotions
Физическая боль и элементарные чувства восприятия даются нам вместе с нашим телом. Но наши эмоции это отражение состояние нашей души, и даже лишившись привычного вместилища, она продолжает чувствовать. А иногда душевная боль во сто крат сильнее физической и из этого замкнутого круга нет исхода.
Лишившись тела, но оставшись в мире живых, сохранив себя, не будучи развеянной и не попав за завесу, душа мага не находит успокоения, если ее до сих пор что-то тревожит. И я знал об этом, знал что меня ждет. Бесконечные часы, дни, недели, сливающиеся в годы ожидания в абсолютном одиночестве. "Жить" будучи одним духом, голосом, образом на портрете, пока не имея возможности вернуться. Любить этот мир и не иметь права коснуться его. Изо дня в день наблюдать как меняется мой сын и не иметь возможности поддерживать его, когда это необходимо. Боятся за Люциуса и переживать не находя покоя ни на минуту и не ведая отдыха.
Я даже не знаю будет ли он приходить ко мне за советом или просто поговорить. Равно как и не знаю раскаиться ли мой сын когда-нибудь в содеянном и захочет ли это исправить. Я очень сильно рискую так и остаться живой душой запертой в обычной картине без надежды на помощь. И тем не менее я знал все это, когда подготовил все для того, чтобы остаться в этом мире...
Я так и не смог побороть себя, мне было слишком страшно оставить Люциуса одного и уйти за грань без пусть и призрачной, но надежды однажды вернуться.
Лишившись тела, но оставшись в мире живых, сохранив себя, не будучи развеянной и не попав за завесу, душа мага не находит успокоения, если ее до сих пор что-то тревожит. И я знал об этом, знал что меня ждет. Бесконечные часы, дни, недели, сливающиеся в годы ожидания в абсолютном одиночестве. "Жить" будучи одним духом, голосом, образом на портрете, пока не имея возможности вернуться. Любить этот мир и не иметь права коснуться его. Изо дня в день наблюдать как меняется мой сын и не иметь возможности поддерживать его, когда это необходимо. Боятся за Люциуса и переживать не находя покоя ни на минуту и не ведая отдыха.
Я даже не знаю будет ли он приходить ко мне за советом или просто поговорить. Равно как и не знаю раскаиться ли мой сын когда-нибудь в содеянном и захочет ли это исправить. Я очень сильно рискую так и остаться живой душой запертой в обычной картине без надежды на помощь. И тем не менее я знал все это, когда подготовил все для того, чтобы остаться в этом мире...
Я так и не смог побороть себя, мне было слишком страшно оставить Люциуса одного и уйти за грань без пусть и призрачной, но надежды однажды вернуться.